Одиночка. Охотник за головами - Страница 55

– Да снял тут каморку в ночлежке. Кости есть где уронить, а большего мне и не надо.

– Ну так пойди и переспи свою проблему, а там, глядишь, с утра да на свежую голову все окажется не так уж и плохо.

– Может, ты и прав. Бармен, горячего сагнолла, да покрепче, – взгляд на Сергея, – два.

– Хорошо, господин.

– Господи-и-ин. Когда тыкал меня шокером, господином не называл, – недовольно буркнул Виктор, потерев грудь.

– Да не сердись ты на него, – отмахнулся Сергей. – Он же чуть в штаны не наложил, когда ты начал выводить коленца, да еще и ручищами своими размахивать, как боевая мельница.

– Да что бы он понимал. Мне это их пойло – как слону дробина. Вот я и хотел ему объяснить.

– Так они русский мат не разумеют, – развел руками Сергей.

– Ерунда. Мат – он интернационален. Может, конкретику и не уловить, но общий смысл – без труда. Главное, с душой к этому делу. Ты помнишь, как Кузьмич с тем финном из «Особенностей национальной охоты»?

– Так они там вроде без матов спорили.

– Главное не это, а то, что когда увлеклись и раскрылись, то, не зная языка, отлично понимали друг друга. Вот кто-то скажет: кино, а я скажу: быль. Видел я подобное, и не раз. – Сказав это, Виктор с удовольствием отхлебнул обжигающий терпкий напиток.

Сергей наблюдал за новым знакомым, все больше убеждаясь, что правильно поступил, отбив его у патрульных. Нормальный мужик, с понятиями и по большому счету не дебошир. Это, скорее, бармен перестраховался.

Но вообще-то тут не салун на Диком Западе, чтобы устраивать бои без правил. Бармену этого не нужно. Заведений на станции более чем достаточно, и приличные клиенты предпочтут сменить обстановку. Эдак раз-другой, глядишь, клиентура и поменяется на безбашенных космических волков, которые отдыхать без проблем не умеют. Не успеешь оглянуться, как приличное заведение превратится в сомнительную забегаловку.

– А чего ты вообще завелся? – не удержавшись, поинтересовался Сергей. – Впрочем, можешь не рассказывать.

– Отчего же. Тут никакой тайны нет. Я работал здесь на Раянке. – Виктор ткнул пальцем вниз, подразумевая планету, на орбите которой находилась станция. – Устроился десять лет назад, после Океании. Глупость я тогда совершил. Все бегом, вперед, скачками. А чего было торопиться? Задержался бы на годик, глядишь, уехал бы с солидной суммой. А-а-а, упущенные возможности, – махнул он рукой. – Так вот, океанские денежки быстро подходили к концу, специальность по душе найти не получалось. Словом, все шло к тому, что очень скоро я проем свои сбережения и даже новую специальность придется осваивать в кредит, да еще и заниматься чем-нибудь эдаким, от чего скука сплошная.

– А кем ты был на Земле?

– Офицер, морпех.

– Ну так шел бы в армию. Насколько мне известно, тут никаких трудностей.

– Трудностей и впрямь никаких. Да только армия или какие там наемники – это в крайнем случае. Я из этого котелка уже хлебал и повторять особо желанием не горю. Интернациональный долг, то да се. Хорошо хоть полуживым вывезли, а не бросили помирать на чужбине.

– Афган?

– Ангола. Я оттуда с одной только левой рукой выбрался. Словом, обрубок. Родных никого не осталось, вот и определили меня в дом инвалидов. Да слава богу, появился на моем пути вербовщик, иначе конец.

Хм. Ангола. Получается восьмидесятые годы. А на вид мужичку – лет двадцать семь. Все же непривычно пока общаться с молодыми людьми, которые по факту старше тебя минимум на десять лет. Оно вроде и сам на свои годы не выглядишь, но ведь возраст после регенерационной капсулы никуда не девается, как и жизненный опыт.

– Так ведь корпорация вроде вывозит только неизлечимо больных, – удивился Сергей.

Этим дельцам выгоды от спасения калеки никакой. Им идут льготы только за спасение жизни разумных. В случае же с Виктором его жизни ничто не угрожало. Хотя да, без ног и руки особо не поживешь. Но если следовать букве закона, не тот случай.

– Так и есть. Я там за жизнь цеплялся, как только мог. Из последних сил, на одной злости. Да только отношение к нам было так себе. Так уж случилось, что накрыл меня туберкулез и давай прогрессировать семимильными шагами. В общем, вербовщик вывез полумертвый обрубок. А теперь ничего, нормально получилось, даже руки-ноги отрастили.

– Ясно. А дальше?

– Да дальше все очень просто. Нарвался на объявление, что требуется работник на опасную работенку. Медицинская страховка, все дела. Проверил контору, вполне зарекомендовавшая себя, не левак какой. Прилетел, устроился. Вот так и оттрубил десять лет.

– А что за контора?

– Сфера услуг для туристов-экстремалов. А вернее, охотников. Устраивали сафари на опасных хищников. Я ведь из сибиряков. Дед с детства к охоте приучал, он у меня за всю родню был. Так что, считай, по специальности устроился. Пришлось конечно же местных зверушек изучить, не без того. Но знаешь, что я тебе скажу: звери – они везде звери, а человек – та еще сволочь.

– Угу. Это факт. Еще на Океании убедился. Так а случилось-то что? Экстремалы кончились и контора разорилась?

– Скажешь тоже, кончились. Да этот народ никогда не переведется, а уж среди богатеньких буратин – и подавно. С боссом моим несчастье случилось. Мы за эти годы каждый по паре раз отправлялись на полную регенерацию.

– Ого. Опасные зверушки, как я погляжу.

– Не без того. Но так-то все обходилось. А тут легнуар, это что-то похожее на саблезубого тигра, напал на Раика. Тот свалился со скалы и проломил себе череп. А как ты знаешь, мозги восстанавливать здесь еще не научились. Хороший был мужик, царство ему небесное.